Армия или рейтинг. Что думают в Верховной Раде о новом законопроекте о мобилизации

Власть наконец обнародовала своё комплексное видение усиления мобилизации в Украине, о котором говорят последние два месяца. Вечером 25 декабря Кабинет Министров внес в Верховную Раду два законопроекта: об усовершенствовании отдельных вопросов мобилизации, воинского учета и прохождения военной службы и об изменениях об административных правонарушениях и Уголовного кодекса Украины касательно усиления ответственности за военные правонарушения. В парламенте их зарегистрировали под номерами 10378 и 10379. Они предусматривают изменение призывного возраста с 27 до 25 лет, упрощение процедуры вручения повесток и введение жестких санкций за уклонение от призыва.

По замыслу Генштаба, Министерства обороны и в целом правительства и Офиса президента, которые, собственно, и являются инициаторами изменений и ответственными за них, эти два проекта должны не только помочь упорядочить вопрос воинского учета призывников, военнообязанных и резервистов, усилить соцзащиту военнослужащих, но и улучшить показатели мобилизации и пополнить армию новыми людьми, дополнительно привлекая в неё в 2024 году 450-500 тысяч человек.

В первые же часы после появления на сайте Верховной Рады законопроект стал предметом бурного обсуждения. Отдельные предложения правительства вызвали критику — юристов, экономистов и политологов. Часть депутатов от оппозиции сказала, что не поддерживает документ, часть — заявила, что готовит свои правки. Премьер-министр и министр обороны решили молчать.

Сохранять тишину и избегать политической ответственности

Не комментировали правительственные предложения и депутаты от пропрезидентской фракции "Слуга народа". И, как оказалось, не случайно. Они получили рекомендации о необходимости избегать комментариев относительно законопроекта о совершенствовании мобилизации и воинского учета.

С объяснениями не спешил выходить и президент Владимир Зеленский, который накануне говорил, что военные сделали запрос на изменения правил призыва и расширение категорий граждан, которые ему подлежат.

"Эта тактика — сбросить с себя ответственность за чувствительные и малопопулярные решения — очень опасна и никакими бонусами для власти не обернется. Нельзя одновременно быть "лидерами нации" / отцами победы и перебрасывать ответственность за цену этой ещё далекой победы на кого-то другого", — говорит аналитик фонда "Демократические инициативы им. Илька Кучерива" Мария Золкина.

Она отмечает, что продолжается "игра на сохранение поддержки электората" и "попытка помешать падению уровня доверия". "Но есть одно "но": в случае проигрыша этой войны или потерь, которые будут по определению неподъемными для страны, никто никуда не переизберется. Откуда у власти утопия, как победа — на коне, если любой пессимистический сценарий — можно обвинить военных и отмежеваться? Нет. Все в одной лодке: и политическая власть, и военное руководство, и Силы обороны, и общество в целом", — добавляет она.

Народный депутат, секретарь парламентского комитета по вопросам национальной безопасности, обороны и разведки Роман Костенко в комментариях журналистам также отмечает, что инициаторы изменений — Верховный главнокомандующий и министр обороны — решили промолчать, хотя именно они и ответственны за мобилизацию. При этом напоминает: военные не отвечают за политику, они воюют, а сейчас видим, что именно военных склоняют к тому, чтобы они отвечали за политические решения.

Костенко говорит: в поданном пакете документов объяснять придётся многое — он должен был всего лишь усилить права ТЦК и обязанности граждан по мобилизации, но вместо этого содержит другие нормы, которые без объяснений могут выглядеть дискриминационными.

"Коммуникацию и проблему мобилизации для общественной дискуссии поставил сам Зеленский во время итоговой пресс-конференции. Цифру 450-500 тысяч как запрос военных упомянул именно Зеленский. Также он вспомнил о цене мобилизации, начав дискуссию, — говорит политолог Владимир Фесенко. — Далее она продолжилась, и сейчас её должны вести депутаты, эксперты. Я не вижу прямого смысла в том, чтобы президент и премьер-министр участвовали в текущей дискуссии в ежедневном режиме. Есть критика законопроекта — отвечают авторы. А это формально — Кабмин. Реально — Минобороны, которое и сводило предложения военных, экспертов, в частности, Офиса президента и Министерства финансов".

Важно

Мобилизация по-новому. Кто первым попадет в армию: чиновники, полицейские или люди с инвалидностью

Президент, по мнению Фесенко, должен реагировать, когда законопроект будет утвержден ВР и передан на подпись президента: "Он или быстро его подпишет, или выскажет свои замечания, как юридически, так и публично. Парламент или исправит, или преодолеет вето президента".

При этом Фесенко объясняет, почему президент, по его мнению, не стал автором законопроекта.

"Речь идёт об общественной потребности, — говорит политолог, — Если в Украине не будет проведена эффективная мобилизация, проблемы будут не только у президента, но и вообще у всех. В данном случае переложить ответственность на президента не получится. Но, к сожалению, я предполагаю, что в Офисе президента решили, поскольку мобилизация вызовет недовольство у значительной части общества, давайте лучше не мы будем подавать этот законопроект. Из парламентских источников многие говорили на прошлой неделе, что решается вопрос от кого будет законопроект. Решили, что это должно быть Министерство обороны и Кабмин. Возможно, были в Офисе президента определенные опасения по поводу критики, и принято решение дистанцироваться чисто тактически, чтобы потом можно было внести необходимые изменения, но чтобы прямую ответственность на себя взяло правительство. Я считаю, оптимальное решение: прекратить политический футбол и совместно — Генштаб, Министерство обороны, Офис президента и парламентский комитет по нацбезопасности и обороне — доработать этот документ. Это должен быть совместный продукт".

Выступление Залужного: "Мне нужны люди"

В конце концов объяснять изменения журналистам вышел Главком Валерий Залужный. Это была первая его пресс-конференция с начала полномасштабного вторжения. Она длилась всего 36 минут. Большинство вопросов касались пакета правительственных законопроектов.

Залужный, как отмечали эксперты, общался непринужденно и раскованно, отвечал на все вопросы коротко и сразу очерчивал границы.

"Мы армия, и мы должны воевать, а не вмешиваться в жизнь гражданских", — сказал Залужный, отвечая на вопрос об усилении ответственности за уклонение от призыва. "Мы формируем запросы на ресурсы — на военную технику и людей. Все эти предложения мы подаем в Минобороны, как к субъекту законодательной инициативы, которое уже дальше решает, как это обеспечить. Нам необходимы снаряды, оружие и люди. Все остальное выполняют органы, которые имеют полномочия", — пояснил он.

Также Залужный рассказал о выбранных сроках демобилизации — 36 месяцев. "Я чётко понимаю и знаю, что наши бойцы сейчас на фронте в сверхсложных, очень тяжелых условиях делают своё дело. Им очень-очень трудно. И мне хотелось бы, чтобы люди, которые идут в армию, чётко понимали, сколько им необходимо воевать. Вместе с Министерством обороны мы согласились на цифру 36 месяцев, надеясь на два момента: первое — что не будет обострения на фронте; второе — что этих людей через 36 месяцев будет кем заменить", — отметил Главнокомандующий ВСУ.

Эксперты говорят: вероятно, Залужному и в дальнейшем пришлось брать на себя удар по коммуникации непопулярной темы — мобилизации, что, в частности, могло снизить его рейтинг. Хотя после выхода Залужного к медиа о критике говорить и нечего — Главком услышал в свой адрес положительные отзывы.

Вечером 26 декабря о законе упомянул в видеообращении и президент. Очень вскользь. "Сегодня началась дискуссия о новых правилах мобилизации", — сказал он и отметил, что это законодательное предложение военного командования, Министерства обороны. Зеленский подчеркнул: "Будет правильным, чтобы такие нормы обсуждались и принимались не кулуарно. А так, чтобы люди понимали, какое видение у военного командования, какие мотивы у тех или иных правил и условий, которые предлагают депутаты и как решаются вопросы, которые уже есть у наших воинов в Силах обороны. Закон — это то, что касается всех".

Провалы коммуникации и проблема выбора

Эксперты говорят, тема мобилизации за полтора года стала сложной для общества. И главная причина — отсутствие соответствующей коммуникации.

"Эта печальная история продолжается сейчас. Вчерашний брифинг генерала Залужного был вынужденный, чуть ли не жест отчаяния. Сложилась неправильная история, когда наши гражданские политики, Верховный главнокомандующий и депутаты Верховной Рады фактически, вроде как по умолчанию, пытаются сделать проблему мобилизации проблемой армии, — говорит военный аналитик и ветеран Евгений Дикий. — Политики решили, что тема мобилизации непопулярна, соответственно, от неё надо держаться подальше. Хотя знают ситуацию на фронте, планы врага, и понимают: избегать мобилизации дальше невозможно. Но почему-то решено, что инициаторы станут непопулярными, потеряют поддержку и рейтинги. То есть, те, кто за неё отвечают, умывают руки, фактически посылая сигнал обществу: "Мы такие же, как и вы, уважаемые избиратели. Мы тоже не хотим мобилизации, мы тоже против мобилизации. Но армия и военные требуют".

Важно

Социальная апатия, падение доверия к власти: чем опасны новые правила мобилизации

Этот подход Дикий называет вычеркнутым, ведь, как сказал Залужный, решать мобилизационные проблемы — не задача армии. "Армия отвечает за тех людей, которые уже надели форму. У генералов логично спрашивать: "А что дальше с этими людьми, что вы делаете, чтобы максимально сохранить жизни бойцов, как их обеспечить, когда будет происходить ротация". Но вопрос, откуда в армии возьмутся люди — не к армии, а к тылу, к гражданской части общества. Это мы должны решать, кого делегируем из гражданской жизни в армию, кто будет нас всех защищать", — добавляет он.

Евгений Дикий говорит, что начинать коммуникацию надо с того, что есть "альтернатива": "Никто не говорит, что мобилизация — это что-то хорошее, чему нужно радоваться. Но враг напал на нас, оккупировал территории, и, к сожалению, единственной альтернативой оккупации является именно мобилизация. Возможно, у кого-то есть наивные иллюзии, что можно воевать значительно меньшими силами, чем у нашего врага. Это не так. Все это время мы воюем меньшими силами, чем наш враг, даже наши серьёзные достижения мы осуществили меньшими силами, чем наш враг. Говорят, что у нас в армии миллион, а у врага — 450 тысяч. Но наш миллион — это силы для всей страны, а их сотни тысяч — на нескольких участках фронта. Мы не даём статистику, но в американской армии статистика известна — для того, чтобы один боец выполнял боевую задачу, его должны обеспечивать 11 военнослужащих. Бойцы "на нуле" — это верхушка айсберга. Должна работать вся эта огромная машина, которая называется — армия, для того, чтобы они на нуле могли успешно выполнять свои задачи. Соотношение 1 к 11 мы не можем себе позволить. Но 1 к 3 или 4 должно быть".

Эксперт отмечает, что закон об усилении мобилизации должен был появиться ещё в прошлом году, сразу после объявления мобилизации в РФ. "Но власть спряталась от проблемы, так, как раньше от угрозы возможного вторжения — не готовилась, — заключает он. — Думали, проблема как-то решится. Не решилась. И теперь вынуждены объявлять дополнительную мобилизацию. Но при этом политики пытаются избежать ответственности. И надо определяться, что более неудобно — оккупация или мобилизация. Я бы очень хотел под новогоднюю елку услышать от нашего верховного речь в том же стиле, как в своё время выступил Черчилль. Когда он сказал перед британским парламентом: "На ближайший год у меня нет для вас ничего, кроме пота, слез и крови". А если думать о том, что мы не можем себе позволить антирейтинговые решения, то через какое-то время отпадет сам вопрос о рейтингах. На оккупированных территориях у политиков нет рейтинга".